Правоверие: Христианка.ру » В ожидании чуда

Начало » Женский форум » Христианка.ру » В ожидании чуда (

) 10 голосов

Показать: Сегодняшние сообщения :: Показать голосования :: Навигатор по сообщениям
Отправить по e-mail

Переключение в режим просмотра в виде древовидного списка сообщений и ответов

Re: В ожидании чуда [сообщение #214079 является ответом на сообщение #214067]

Чт, 12 Ноябрь 2009 12:28

Nadinka
Сообщений: 716
Зарегистрирован: Октябрь 2009
Географическое положение: Турция,Стамбу...

Карма: 0

Мне тут нравится

Девочки, доброе утро!!! Вот , почитайте пожалуйста о храме Святой Софии в Стамбуле. Все мы знаем,что крестил Русь князь Владимир.Перед тем,как принять решение к какой же религии должна "примкнуть" Русь, он рассмотрел и мусульманство и иудаизм и др. По русским преданиям, именно в Св.Софию направил своих послов Князь Владимир Красное Солнышко, которые должны были ему сообщить, хороша ли христианская религия. Послы, побывав в храме Святой Софии, были так потресяны увиденным, что сообщили князю Владимиру, что они побывали не просто в велеколепном храме, а в раю. Говорят что именно это определило выбор Владимира и его решение крестить Русь. Вместе же с крещением Русь приняла и великую культуру. Собо́р Свято́й Софи́и — Прему́дрости Бо́жией, София Константинопольская, Айя-София (греч. Ἁγία Σοφία, )— бывший патриарший православный собор; всемирно известный памятник византийского зодчества, символ «золотого века» Византии. Располагался в центре Константинополя рядом с императорским дворцом (в настоящее время это исторический центр Стамбула, район Султанахмет). После захвата города османами Софийский собор был обращён в мечеть; в 1935 году приобрёл статус музея. Более тысячи лет Софийский собор в Константинополе оставался самым большим храмом в христианском мире — вплоть до постройки Собора Святого Петра в Риме. Высота Софийского собора — 55,6 метров, диаметр купола 31 метр. Собор был построен в 324—337 годах при византийском императоре Константине I, но сгорел во время народного восстания. Император Феодосий II повелел выстроить на этом же месте базилику, что и было выполнено в 415 году, однако и её постигла та же печальная участь — в 532 году при восстании «Ника» базилика сгорела (развалины её были обнаружены лишь в 1936 году во время раскопок на территории собора). В память об усмирении бунта, едва не приведшего к свержению Юстиниана (483—565), император решил отстроить собор заново, пригласив лучших архитекторов того времени: Исидора Милетского и Анфимия Тралльского, которые ранее зарекомендовали себя возведением церкви свв. Сергия и Вакха. Под их руководством трудилось ежедневно по 10 000 рабочих. Император, горячо принимая к сердцу предприятие, желал, чтобы воздвигаемая церковь превзошла величиной и роскошью все когда-либо существовавшие храмы, и не останавливался ни перед какими расходами на неё: золото, серебро, слоновая кость и дорогие породы камня были употреблены для её украшения в огромном количестве; со всех концов империи свозились колонны и глыбы редкого мрамора, шедшие на её убранство. Невиданное и неслыханное великолепие храма до такой степени поражало народную фантазию, что сложились легенды о непосредственном участии в его сооружении небесных сил. Строительство собора поглотило три годовых дохода Византийской империи. «Соломон, я превзошёл тебя!» — такие слова произнес, по преданию, Юстиниан, войдя в построенный собор и имея в виду легендарный иерусалимский храм. Через 20 лет по торжественном освящении св. Софии землетрясение 989 года повредило создание Анфимия и Исидора, в особенности купол; здание подперли контрфорсами, от которых оно утратило свой прежний вид. Обвалившийся купол перестроил армянский архитектор Трдат, автор Анийского собора, причём архитектор сделал купол даже более возвышенным. 16 июля 1054 г. в Софийском соборе на святом алтаре во время богослужения легатом папы римского кардиналом Гумбертом константинопольскому патриарху Михаилу Керулларию была вручена отлучительная грамота. (Именно эту дату принято считать датой разделения церквей на католическую и православную.) До разграбления крестоносцами Константинополя в 1204 году в соборе хранилась Туринская плащаница. В 1453 году завоевавший Константинополь султан Мехмед II повелел превратить собор в мечеть. К собору пристроили четыре минарета, и собор превратился в мечеть Айя-София. Большинство фресок и мозаик остались невредимыми, как полагают некоторые исследователи, именно благодаря тому, что в течение нескольких веков были замазаны штукатуркой. В 1935 году, согласно декрету Ататюрка- президента Турецкой республики, Айя-София стала музеем, а с фресок и мозаик были счищены скрывавшие их слои штукатурки. Великолепие этого грандиозного сложного интерьера поражало современников, а византийские архитекторы не решались в дальнейшем соперничать с этим памятником: София оставалась недостижимой вершиной, от которой вели отсчет, но к которой не решались приблизиться. После завоевания Константинополя в 1453 г. турки полвека присматривались к Айе-Софии, как они называют храм, а затем стали воспроизводить ее в многочисленных мечетях, в той или иной степени приближающихся к столь же недостижимому, как и в византийское время, образцу. Но турецкие архитекторы, среди которых был и знаменитый Синан, всегда старались не только копировать план и особенности интерьера Софии, но и придать внешнему облику своих мечетей новое качество - они создавали фасады. Чего в храме-образце очевидно нет. София выстроена в соответствии с редчайшим и, видимо, осознанным принципом отказа от внешнего образа. Это один сложносшитый парус, надутый порывом ветра, парус, покрывающий и осеняющий интерьер, но формально не выявленный и не украшенный извне. Если бы здесь был только купол, то храм можно было бы сравнить с палаткой, юртой, любым матерчатым сооружением на каркасе. Только каркас в данном случае распространен по всей ткани и буквально слит с ней. Это огромная оболочка, простертая над храмовым пространством, многосоставный, но единый купол, грандиозная и сложная метафора небесной сферы. Со стороны эта структурная, геометрически просчитанная и выверенная оболочка выглядит как хаотическое нагромождение форм, как гигантская куча строительных материалов и конструктивных элементов, на вершине которой находится плоский купол на барабане, вовсе не снимающий впечатления аморфности и беспорядочности целого. Это удивительное свойство Софии делает ее восприятие чрезвычайно театральным. С далеких видовых точек, с моря или с другой стороны Золотого Рога, памятник выглядит неясной массой. Сегодня он не слишком выделяется среди пяти или шести мечетей, построенных турками по его образцу и имеющих более четкие силуэты. Когда мечетей не было, ситуация была другой: храм, как и сейчас, возвышался над невысокой застройкой, но в большей степени собирал ее вокруг себя как высокий и несколько оплывший холм или курган. Подходящий к собору из городских кварталов зритель видит накрытую куполом массу, в которой угадываются контрфорсы, отдельные арки и даже маленькие купольные храмики на двух опорных массивах, но не видит целого, растворяющегося в нагромождении конструктивных блоков, основных и дополнительных объемов с оконными проемами разной формы. И вдруг при входе внутрь эта куча плинфы и камня оборачивается напоенным светом величественным храмом с мудро устроенным пространством. Этот эффект неожиданности византийские архитекторы несомненно учитывали, но вовсе не ради него они оставили фасады Великой церкви без всякой декоративной обработки. В Софии Константинопольской мы встречаемся с той крайней фазой архитектурной мысли, которая при создании сакрального пространства видит храм только изнутри, а его оболочку рассматривает как материализованную метафору небес. Внешний облик храма - то, чего нет, потому что у небес нет обратной стороны, нет внешности, а только внутренность. Поэтому снаружи София -- нечто фатально иномирное. Это инаковость не в отношении соседствующих зданий, не в отношении города - это инаковость в отношении всего мира материальных форм, это форма, которой не может быть. И именно она, бесформенная пластика безобразной кучи, является выражением того, что внутри - мир, преображенный божественным присутствием.